Мэрмэр Машхади
спасибо, госпожа! *опустошает все в долю секунды

Мэрмэр Машхади
*заупрямился, уёрзал задом в угол* Нечего там показывать, да и прошло уже!
Яги
*засопел* Я хмельного не употребляю... *помолчал и добавил уже тише* Денег нет...

Омид
Так, не заставляй меня применять к тебе твою же силу. Поди сюда*манит* Голова ни кружится, ни тошнит?

Омид
:hobo:

Яги
*хлопает в ладоши, улыбается

Сабри
*понаблюдал за белобрысым под подушками* Мдаа, действительно - очень много нюансов. *поднял взгляд на мирзу* О, да.. я могу понять истоки их терпеливости: у них такая маленькая страна, что там очень хорошо нарабатывается терпение.

Ноуша
Ну, не знаю, понравился ли..
"Некогда в Варанаси правил царь Бхаллатия. Как-то раз ему захотелось отведать жаренной на углях дичи, да так, что он оставил царство на советников, а сам в полном вооружении, со сворой хорошо натасканных породистых охотничьих собак ушёл из города в Гималаи. Направился он вверх по течению Ганга. Добравшись до теснины, где дороги дальше не было, он свернул в сторону и пошёл вверх по берегу притока; странствуя по лесам, стрелял он оленей, кабанов и иную дичь, жарил их на костре, ел и незаметно для себя забрался в самые верховья. Река сузилась и превратилась в живописный ручей; воды в нём в паводок бывало по грудь, а сейчас – всего по колено. Водились в том ручье рыбы и черепахи; берега ручья плотным серебристо-белым слоем устилал песок, а над водой свисали ветви, обременённые всевозможными цветами и плодами. Между деревьев порхали стаи птиц и роились пчёлы, слетавшиеся на аромат, а под их сенью бродили олени, антилопы и косули. А на берегу того ручья, что нёс воду из-под ледника, стояла парочка киннаров. Они ласкались и целовались, но, странное дело, о чём-то горько плакали и причитали. Поднимаясь вверх по ручью к подножию горы Гандхамаданы, царь заметил их и удивился: "Отчего это киннары так горько плачут? – подумал он. – Спрошу-ка я их".

Жил в Каши царь по имени Бхаллатия;
Покинув город, он ушёл охотиться.
Забрёл к подножию вершины Гандхамаданы,
Где всё цветёт и где живут кимпуруши.
Он своре гончих псов залечь велел,
А лук с колчаном положил под деревом
И осторожно подошёл к кимпурушам.
"Ответьте мне, не бойтесь: вы живёте здесь –
На горном склоне, у реки Химаваты?
Вы так похожи на людей! Скажите мне,
Как называют вас на нашем языке?"

Киннар ничего не ответил царю, а жена его заговорила:

"Здесь горы: Малла, Белая, Трёхглавая;
По горным речкам между ними бродим мы,
И на людей, и на зверей похожие,
А люди называют нас кимпуруши".

Тогда царь спросил:

"Друг друга обнимаете вы с нежностью
И безутешно оба причитаете.
Как вы похожи на людей! Скажите мне:
О чём вы плачете, горюете, печалитесь?"

Она ответила:

"Однажды мы всю ночь в разлуке провели,
И каждый думал о другом и тосковал.
Об этой ночи до сих пор горюем мы,
Нам так печально, что её не возвратить".

Царь:

"Вы о ночной разлуке так печалитесь,
Как о потерянном добре иль смерти родича.
Вы так похожи на людей! Скажите мне,
Из-за чего вы ночь в разлуке провели?"

Она:

"Ты видишь эту речку быстроструйную,
Под сенью множества дерев текущую,
Бегущую из ледяной расселины?
Тогда была пора дождей. Любимый мой
Решил через неё вброд переправиться.
Он думал, что и я за ним последую.
А я бродила и цветы искала:
Кураваку, уддалаку, анколу;
Хотелось мне убрать себя цветами
И подарить любимому гирлянду.
Потом метёлки риса собирала,
Раскладывала их пушистый ворох,
Готовила обоим нам подстилку:
"На ней сегодня мы переночуем".
Потом между камнями растирала
Кусочки благовонного сандала:
Хотелось мне получше умаститься
И мужу приготовить притиранья.
Но с гор сбежал внезапно быстрый паводок,
Он все цветы унёс, что были собраны.
А речка вздулась вдруг, водой наполнившись,
И стала для меня непроходимою.
Остались мы тогда на разных берегах,
Друг друга видим, да не можем сблизиться,
То засмеёмся оба, то заплачем вдруг –
Нам очень нелегко та ночь далась.
К восходу солнца спало наводненье,
Мой муж пришёл ко мне по мелководью.
Мы обнялись, и снова, как и ночью,
То засмеёмся оба, то заплачем.
Семь сотен лет без трёх годов минуло
С тех пор, как ночь мы провели в разлуке.
Твоя жизнь, государь, короче нашей.
Как можешь ты вдали жить от любимой?"

Царь вопросил:

"А ваш век на земле как долго длится?
Быть может, тебе старшие сказали,
И знаешь ты об этом понаслышке ).
Прошу тебя, ответь мне, не колеблясь!"

Она ответила:

"Мы на земле живём столетий десять.
Болезни раньше срока нас не мучат.
Приятна жизнь у нас, несчастья редки.
Мы с сожаленьем расстаёмся с жизнью".

"Они ведь даже и не люди, однако не переставая плачут семьсот лет, оттого что довелось им разлучиться всего лишь на одну ночь! – подумалось царю. – А что же я! Покинул для чего-то своё царство, простёршееся на три сотни йоджан, позабыл свою великолепную столицу и скитаюсь здесь по лесам! Напрасно, совсем напрасно!" И он повернул к дому. По возвращении в Варанаси советники его спросили: "Скажи нам, государь, с чем удивительным довелось тебе повстречаться в Гималаях?" Царь рассказал им о киннарах и с тех пор стал наслаждаться жизнью, не забывая и о дхарме.

И понял царь, её словам внимая,
Что быстротечна жизнь, недолго длится.
Из леса возвратился он в столицу,
Стал одарять нуждающихся щедро
И пользоваться благами земными.
И вы словам кимпурушей внемлите,
В согласии живите и не ссорьтесь,
Чтоб горевать потом вам не пришлось,
Как им, о ночи, проведённой врозь". 

*утомился, отпивает чаю*

Яги
*хлопает* Мёду

*выбирает способ самоубийства - отраву съесть, ножом в живот, спрыгнуть со скалы...*