Не сравнивайте жизнь со смертью, песнь с плачем, вдох с выдохом и человека с божеством – иначе быть вам тогда подобным Эдипу Фиванскому, слепому в своей зрячести, отцеубийце и любовнику родной матери, добровольно ушедшему в царство мертвых близ рощи Эвменид, преследующих грешников, ибо непосилен оказался Эдипу груз бытия.
Не сравнивайте жизнь с жизнью, песнь с песней, вдох со вдохом и человека с человеком – иначе быть вам тогда подобным Тиресию-прорицателю, зрячему в своей слепоте, провидцу света будущего, обреченному на блуждание во мраке настоящего, чья смерть пришла в изгнании и бегстве, близ Тильфусского источника, ибо пережил Тиресий время свое.
Не сравнивайте жизнь с плачем, песнь с божеством, смерть с выдохом, и вдох с человеком – иначе быть вам тогда подобным солнечному титану Гелиосу-всевидцу, кому ведомо все под меднокованным куполом небес, но чей путь от восхода к закату, день за днем и год за годом, неизбежней и неизменней грустного жребия хитреца-богообманщика Сизифа: от подножия к вершине, а после от вершины к подножию, и так во веки веков.
Не сравнивайте плач со вдохом, жизнь с песней, выдох с человеком, и божество со смертью – иначе быть вам тогда подобным дикому циклопу Полифему-одноглазу, пожирателю плоти, но кол уже заострен, дымится древесина, обжигаясь на огне, и стоит на пороге вечная слепота, когда поздно будет ощупывать руками многочисленных баранов своих.
Не сравнивайте ничего с ничем – и быть вам тогда подобным самому себе, ибо вас тоже ни с чем не сравнят.
А иначе были вы – все равно что не были...

(c) Олди Генри Лайон, "Одиссей, сын Лаэрта"

Мужчина предлагает. Женщина выбирает: следовать или нет. Следовать так же важно, как и вести.

(с) "Держи ритм"

PERSONA

В день, когда я потеряла голос, Штраус уснул в оркестровой яме.
Нет, не заметил седой маэстро тайной опасности верхних нот.
Пару секунд я еще боролась — но поселился в гортани камень.
И с этих пор лишь скупые жесты стали паролем для той, что ждет.

Тело впускало в себя Электру, тело отчаянно трепыхалось.
Под незнакомой, чужой личиной быстро менялись мои черты.
Тростью стучал полоумный лектор —
современная поэзия стихи, современные поэты, современная поэзия о любви, современная русская поэзия, современная поэзия россии, современная сетевая поэзия, антология современной поэзии, издательство авторам, издательство приглашает авторов, издательство ищет авторов, издательство новым авторамто ли Мегрэ, то ли доктор Хаус —
но не сумел отыскать причины этой загадочной немоты.

В день, когда я потеряла голос,
горько за ширмой смеялся Бергман:
золотом пауз всегда гордятся — но для меня это кара впредь.
Небо вздохнуло и раскололось, острые камни укрыли берег
строками пафосных диссертаций — как эту дуру заставить петь?

Тело, впустив в себя Саломею, кружится, жадные взгляды дразнит:
все, что захочешь — конечно, будет!
Это ли, милый, не рай земной?
Все перепутаю, все сумею —
но принеси мне в награду, князь мой,
голову бога на медном блюде — в знак примирения с тишиной.

В день, когда я потеряла голос, воздух был полон мечтой и ядом,
а в волосах расцветали маки — так начинается колдовство.
Зевс выходил из прилива голым и выносил на руках наяду —
ту, чье лицо в предрассветном мраке неотличимо от моего...

(с)Анастасия Винокурова

Тот, кто действительно любит, ничего не ждет взамен. Он отдает бескорыстно. Дарение само по себе становится радостью. Всеми поступками такого человека руководит лишь веление сердца и желание жить ради другого.

(С) Мать Тереза

Это абсурд, вранье:
череп, скелет, коса.
«Смерть придет, у нее
будут твои глаза».

(с) Иосиф Бродский

По моему мнению просто великолепные слова.

Как любой парень наверно я должен обещать горы, куча всего крутого и говорить это с увренностью на 100% Говорить говорить и говорить. Обещать, вешать лапшу на уши. Мазать себя и красиво одеваться, пытаться найти в себе того, кто тебе бы понравился. Бегать за тобой, закидывать цветами и прочей ванильной хренью. Я этого не собираюсь делать. Я не парень и тем более не любой. Я мужчина, я говорю только то в чем на 100% уверен и обещаю только то, что смогу дать, а что не смогу дать - я буду делать всё, чтобы мы ни в чём не нуждались. Я не собираюсь ходить по 10 раз в месяц в магазины чтобы выбрать что одеть для того чтоб тебе понравится. Я не собираюсь брать денег у кого-то, чтоб сделать тебе какой то подарок, который ты позже забудешь из-за того что это безделушка какая-то. Я слежу за собой но не фанатею для тебя и пусть от меня пахнет духами в перемешку с сигаретами, я часто ношу очки, часто не бритый, люблю рубашки. Да я такой какой я есть. Я не имею по 10 пар галифе Dsquared с лужников или интернет магазина, я не люблю всё это. Я хочу чтоб ты меня полюбила таким какой я есть а не по тем что щас модно. Я старых нравов. Моя фамилия и воспитание не позволяют брать деньги у родителей и ходить понтоваться, я привык добиваться всего сам, да я гордый, да я самоуверенный. И что? Я тебя никогда не обижу и уж тем более не дам обидеть другим! Я тебя люблю а не влюблен. Я больше хочу держать тебя за руку и водить везде с собой, чем тухнуть в кафе где нибудь и жрать суши и не наедатся)) Кстати я ненавижу японскую кухню. Только роллы и то когда пьяный. Я хочу быть с тобой, хочу чтоб ты тоже этого хотела. Я могу спокойно терпеть все твои истерики и капризы но никогда не буду этого делать сам. Я позвоню первым даже после жесткой ссоры, я мужчина, я сильнее. А ты моя принцесса и я тебя не дам даже Богу.. Ты моя жизнь, а жизнь мою мне Господь не дарил для того чтобы забрать её..

*******

Я жил с ней месяц. Когда мы переехали в
новую квартиру, она в порыве подбежала к
холодной стене и прижалась к ней щекой.
"Ну, наконец-то, дома'' - слетело с её губ.
Она была ещё совсем девочка - училась на
четвертом курсе. Ночью засыпала над
листками прямо на столе. Каждое утро я
находил её на кухне - она всегда смотрела в окно - растрепанная, светлая, живая.. Мы
вместе варили кофе, а потом я убегал на
работу, зная, что она будет ждать даже до
поздна, не ложась спать, пока я не приду.
Однажды мне пришлось отключить телефон, а с работы я вернулся позже, чем обычно,
только у подъезда, догадавшись, что забыл
включить мобильный. "С ума сходит..'' -
мелькнуло в голове, когда я пулей влетел на пятый этаж. Руки тряслись, не давая ключу открыть дверь. Мне было страшно за неё. По настоящему, страшно. Свет был выключен. Все комнаты были тёмные. Я вбежал в нашу спальню. Она лежала на полу. В моей футболке, в тёплых носках, поджав под себя ноги. Тёмные кудри рассыпались по плечам. В правой руке она всё еще крепко сжимала телефонную трубку, а рядом с ней валялся справочник всех спасательных служб. Именно тогда я понял, что действительно люблю её.

******

Я подарю тебе дочь. Она будет как ты точь-в-точь. У неё
будут твои глаза и мои руки, И столько безумных идей в голове, Что мы
никогда не умрём со скуки. У неё будет много игрушек: Кукол, мишек,
собачек, других безделушек. Она будет проситься к тебе на колени, пока
я буду на кухне лепить вам пельмени. Она будет самой красивой девочкой
на свете, В её волосах будет путаться ветер, А в глазах (которые твои)
будет солнце, яркое-яркое, И смех ручейком заливистым, сладким. Будет
хватать тебя ручонками за уши и хохотать от души... ...Не спеши
ухмыляться. Я же вполне серьёзно. Дети - они, знаешь ли, лучше
взрослых. Я буду плакать от счастья, глядя, как вы катаетесь по
кровати, Играя, кидаясь друг в друга подушками. Мы станем с ней
лучшими в мире подружками, А ты - любимейшим нашим папой. По-моему,
придумано не слабо. А главное, это совсем не сложно. Я подарю тебе
дочь. ...Можно?

*******

Братан, она же маленькая, что ты с ней делать будешь ? -
Любить,
братан, любить... Потому что она маленькая. И потому что в ней нет той
меркантильности и зла, что есть в этих с****. Да и нет же. Они даже не
суки, братан... Они б****. И не потому что спят с кем попало, а потому
что каждому своему парню в любви
признаются. И клянутся же, с***,
что верные и честные. А эта другая. Она ещё нетронута жестокостью
взрослых стерв. В её глазах доброта и искренность, что сносит крышу.
Она вряд ли когда-нибудь кого-то любила. Она же ещё маленькая, но уже
способна, братан, на многое. Она чиста, понимаешь, чиста перед всеми.
Всем говорит спасибо и не держит ни на кого зла. Рядом с ней я ощущаю
себя настоящим. Мне хочется защищать её, хочется быть для неё опорой и
стеной. Отвечаю, пусть хоть кто-то тронет её, порву. Ей не нужны мои
понты. Ей главное, чтобы я просто был рядом. Ты знаешь, как она
ворвалась в мою жизнь ? Одним своим взглядом. Одним движением руки. И я
сразу понял, что попал. Как бешенный начал метаться по квартире, внутри
что-то особенное поменялось. Я не врубился сначала, а потом понял. Я
всегда хочу к ней. Даже иногда не понимаю этого. Но мне её не хватает. И
тут я ещё поймал себя на одной мысли... - На какой ? - Я, брат, реально
хочу завтракать каждый день именно с ней..

Отредактировано Нефтис (2012-03-30 11:14:30)

Люблю Олдей и стихи Ладыженского в частности. Но книга, которую не могу перечитывать, потому что узнал в ней себя - одна.

"Ты пришел - и они встали навстречу тебе.
Десятки десятков, сотни сотен, тысячи тысяч… неисчислимые махападмы живых существ.
Только люди - никаких мулов, ослов и лошадей, никаких боевых слонов и красных волков-полукровок, обученных рвать легковооруженную пехоту, никаких ловчих леопардов.
Нагие и босые - без панцирей и доспехов, без наручей и поножей, без шлемов и нагрудных ожерелий из металла, без кожаных лент-готр и боевых перстней, без сандалий, покрытых бронзовыми бляхами, без дхоти из простеганной ткани, без набедренных повязок - без ничего.
Безоружные - где они, луки и стрелы, копья и дротики, бердыши и мечи, трезубцы, секиры, двуручные косы падагоптров, палицы и метательные булавы, где кривые кинжалы и смертоносные чакры, где заточенные гребни, ножи-браслеты, где они?!
Руки пусты.
Плоть против плоти.
Маленькие, седые, скуластые, жилистые тела готовы взорваться убийственным порывом, морщинистые лица искажены гримасой бешенства, и мнится: один человек отражается в бесчисленных зеркалах, один, один, один…
Человек.
Холмы содрогнулись, когда каждый повернулся к каждому, стоящий к стоящему рядом, желая убить врага.
И Великий Змей Шеша судорожно тряхнул опоры Мироздания, тысячеголосым шипением взывая к Безымянному, будучи не в силах понять, что творится в Начале Безначалья?!
Что страшней страшной науки Астро-Видья?!
Никого не было рядом, чтобы объяснить старому глупому Змею: Кобылья Пасть спит до поры на океанском дне, трезубец Шивы-Разрушителя не грозит Трехмирью, не пробил час прихода Эры Мрака, грядущий судия Калкин не мчится по Вселенной на бледном как сыворотка жеребце, но Наставник Дрона по прозвищу Брахман-из-Ларца впервые в жизни бьется сам с собой.
Любовь рвала горло любви.
Любовь-самозванка, дитя тайных песнопений и честолюбивых замыслов, любовь-урод, любовь-игра, рукотворное детище светоча Троицы, выворачивающая наизнанку человеческое естество, любовь-червь, любовь-владыка, предназначенная брать без спроса и калечить без сожаления, Кама, Цветочный Лучник, испепеленный Шивой за дерзкую попытку искушения, что с тобой сделали?!
И любовь-зародыш, выпестованный плод, упрямый чертополох в колючках, пробившийся к свету сквозь бугристую корку безнадежности, сквозь соблюденный Закон и несомненную Пользу, сквозь груды щебня и камней, наваленных заоблачным умником для постройки будущего здания, в котором никто не согласится жить добровольно, любовь-дом, любовь-сын, любовь-банальность, из тех вечных кирпичиков, что служат опорой Вселенной гораздо дольше и лучше всех Змеев Шеша вместе взятых, со всеми их многочисленными безмозглыми головами, Кама, Цветочный Лучник, возрожденный Шивой ради счастья живых существ, - ты ли это?!
Любовь билась сама в себя.
Сама с собой.
Страстно.
Неистово.
Дико.
В крови и нечистотах.
Небо, забрызганное алым, медлило утереться, близоруко моргая слезящимся солнцем, многогрудая сука-земля бесстыже трясла иссохшими холмами, топорща колючие сосцы, и ходили ходуном воды Предвечного Океана, словно он, древнейший из древних, силился вырваться из темницы берегов, вмешаться, остановить, скрыть в своих глубинах - и не мог.
Не смел.
"Любить" и "убить" самовольно росли из единого корня, сдвинув стволы, сплетясь ветвями, приникнув кронами вопреки строгим правилам языка благородного, и не благородного, и вовсе подлого языка - потому что в зверином вое нет правил, нет строгости и нет благородства.
Кодекс битвы втоптали босыми подошвами в бурую грязь, презренное стало дозволенным, а слово "честь" служило сейчас тягчайшим оскорблением из придуманных людьми. Здесь били в пах, ногти впивались в глаза, кадыки вырывались с мясом, хрустели сломанные колени, зубы терзали податливую плоть, а разодранные до ушей рты скалились мириадами кровавых ухмылок.
- Грешно поражать насмерть лишенного оружия, - потрясенное эхо надрывалось, выкрикивая строки из военного трактата Брихаса-Словоблуда, деда того безумца, что заполнил собой простор, - кто связывает себе руки в мольбе о жизни, кто бежит, кто взбирается на возвышенность, кто объявляет себя неприкосновенным животным коровой, кто огорчен печалью, тяжко ранен, охвачен страхом, говорит "я твой!", не должно ударять женщину, слониху, возничего, певца и брахмана, оставьте в покое тех, кто снимает обувь и держит во рту знак покорности - лист травы куша!.. не должно… оставьте… не…
Тщетно.
Любовь билась до последнего..."(с)

Г.Л.Олди. Сеть для миродержцев

— И как ты себе это представляешь? Хочешь просто подойти к ней и сказать: «Эй, я знаю, ты меня никогда раньше не видела, но я — твой папа. О, и знаешь что? Ты выиграла эволюционную лотерею: ты — вампир. Поехали в Диснейленд!» (Дж. Р. Уорд)