Герцог ответил на взгляд принца и едва заметно кивнул. Обойти приглашением Триоров было непозволительно, но избавиться от них было сложнее, чем от модниц – главным образом потому, что братья девушек, водивших знакомство с Его Высочеством, отличались свирепым нравом и крепкой памятью, а значит, ищут встречи. В последний раз, когда они все-таки вышли на открытый конфликт с принцем, именно Вайнберг дрался на дуэли вместо него, по традиции обезопасив наследника престола. Какое счастье, что Ее Величество не знала всей подноготной этого дела! По двору был пущен слух, что герцог просто не поделил с юным Триором любовницу. Между прочим, королева София охладела к своему поверенному не на один месяц, выражая неодобрение тысячей маленьких, не выходящих за рамки вежливости способов. Это было мучительно, но все же лучше, чем открыть ей правду, которая ничего бы не исправила. Тем более, что этот случай положительно повлиял на поведение принца, так что нет худа без добра.
Вот только если он столкнется с кем-то из Триоров – скандала не миновать.
- Боюсь, оранжерее придется подождать, - заметил герцог и похлопал в ладоши, призывая гостей ко вниманию. – Господа и дамы! Наш вечер открывают угощения от лучших поваров и кондитеров королевства! Направьте еще не утомленные танцами стопы в обеденную залу по пути, отмеченному лиловыми флажками, чтобы отведать эти яства и полюбоваться на выступления танцоров из далекой Финерии!
Зал пришел в движение, а Вайнберг, уличив минутку, ловко оттеснил Его Высочество от новоприбывшего трио:
- Разрешите мне похитить ваших спутниц, мой принц, - у герцога был вид мужчины, устранившего соперника на поле любви и потому чрезвычайно довольного собой. – А вы сейчас, кажется, нужны своей матушке, - при этом он слегка повел бровью, намекая, что Альберту лучше быть готовым ко всему.
В общем потоке из этой маленькой женской семьи ближе всего к Вайнбергу оказалась барышня в розовом, и он предложил ей руку. Этот жест был естественным и из-за расположения фигур не мог говорить о пренебрежении остальными двумя особами, тем более, герцог обращался ко всем трем дамам вместе.
- Мадам, юные леди, вы позволите мне сопровождать вас?
Краем глаза он отметил, что Триоры табунком проследовали в обеденную залу, и успокоился за принца на ближайший час.

Уставившись на сестру, Гризельда не могла прийти в себя от негодования. Два кавалера! Два титулованных кавалера держали ту под руки.
- Надо было надеть розовое платье, - с досадой подумала девушка.
Эта несносная Анастасия не могла вытянуть именно тот лотерейный билет, который предназначался сегодня Гризельде. И по такой нелепой случайности. Она ведь тоже хотела облачиться в розовое, ну почему ее взгляд упал на этот дурацкий бирюзовый наряд. Было категорически необходимо что-то предпринять.
- Ах. Кажется, мне дурно!
Девушка быстро обогнала задержавшихся в споре ухажеров своей сестры.
- Наверное, корсет, - ловко достав веер, она начала с силой сотрясать воздух. - Точно, его же затягивала Золушка, - озвучила Гризельда внезапно пришедшую мысль.
Приложив ладонь ко лбу и подвинувшись ближе к мужчинам, она выдохнула, готовясь к маневру, и рухнула в обморок, вызвав тем самым некоторое замешательство среди еще не перешедших в другой зал гостей.

Неужели это не сон? Это была первая мысль Анастасии, когда герцог предложил ей руку. Это было неспроста и, очевидно, она понравилась герцогу. Когда же её взял под руку и принц, девушка почувствовала себя меж двух огней. Неужели он тоже влюбился в меня? Она не сомневалась в этом, ведь она красива и держится с достоинством. Но если ещё несколько дней назад она была бы вне себя от счастья, то теперь это её явно угнетало. Двое мужчин, сражающихся за её сердце! Такое она встречала только в любовных романах, которые находила у матери и иногда тайком почитывала. И вот теперь она сама оказалась перед выбором между любовью и положением.
Однако её мечты были прерваны самым бессовестным образом: Гризельда упала в обморок! Она это сделала нарочно! Она всегда всё делает назло! Вот идиотка! А ведь обмороки сейчас не в моде! Анастасия резво подбежала к матере и сестре, опережая знатных кавалеров.
- Сестрица! Тебе плохо? - Девушка начала похлопывать сестру по щекам, что больше напоминало пощёчины. - Маменька, что делать?
Надеясь, что мать займётся Гризельдой, девушка обратилась к принцу и герцогу
- Ваше Высочество, Ваша Светлость, простите нас, ради бога! Сестра такая болезненная! Она часто падает в обморок, но мы не думали, что это произойдёт на балу! - Она замолчала, а затем неуверенно добавила. - Может быть, нужно позвать кого-то из слуг?

- Отпусти. Бзз. Отпусти, - тихо зашептала Гризельда подоспевшей родственнице, пытаясь подать ей незаметный сигнал.
Случайно она что ли целилась в руки к самым завидным женихам этого вечера. К счастью, один, который был старше и, может быть, даже опытнее, догадался ее подхватить.
- Я б успела три раза приземлиться лицом в ковер, - рассудила Гризельда. - Ну и реакция, господин. А хотя... Что же, будет легче управлять семейным бюджетом.
Сдержавшись, чтобы не схватить Анастасию за волосы, девушка уже полностью подготовилась к  процедуре искусственного дыхания и даже набрала побольше воздуха в легкие. Но вместо того, на что рассчитывала, она вдруг ощутила какой-то отвратительный запах у себя под носом. Гризельда резко открыла глаза и тут же сообразила, что к чему.
- О, мой спаситель! - воскликнула девушка и, быстро отпихнув гадкий флакон, сомкнула руки на шее герцога.
Потенциальная угроза ее ближайшей свадьбы в лице сестры еще находилась неподалеку. Решив не рисковать, Гризельда сжала пальцы на воротнике дорогого костюма сильнее, бескомпромиссно потянула мужчину к себе и впилась ему в губы.

Анастасия всего могла ожидать, но только не подобного поворота событий и не такой наглости от сестры. Ведь она при всех уводит у неё жениха! Девушка остолбенела и буквально не могла пошевелиться. А затем подбежала к сестре, всё ещё державшей герцога мёртвой хваткой и схватила её за руку, надеясь оттащить от предмета своей любви.
- Гризельда, что ты делаешь?! Немедленно оставь герцога в покое! Отойди от него! - Она тянула сестру, напрочь забыв о том, где находится и как они все выглядят в этот момент. Она бы даже не удивилась, если бы все остальные гости подтянулись к ним, привлечённые подобным спектаклем. Но сейчас её волновала Гризельда. Как она могла? Она же моя сестра! Ей, что, других кавалеров мало?! Здесь же столько народу!
Анастасия так увлеклась, что совершенно забыла о матери и о самом принце.
- Теперь вы просто обязаны жениться на этой бедной девушке - Если бы в этот момент перед ней разверзлась земля, Анастасия была бы не так опечалена, но слова принца прозвучали слишком неожиданно.
- Нет! Только не это! Она сама виновата! Это она всё сделала! - То ли от переизбытка чувств, то ли ещё от чего, но Анастасия внезапно упала в обморок прямо на герцога.

-Эх, все-таки при чутком руководстве даже Жак с Газом способны проявить чудеса организованности!
Милли довольно улыбнулась, наблюдая, сколь резво мышата отправились на поиски необходимых для платья материалов и  радуясь своим управленческим талантам.
Однако  и ей самой надо бы поторопиться. До библиотеки мышка домчалась довольно быстро, а вот выбрать на полке нужную книжку оказалось задачей посложнее. Милли легко могла сказать, где стоят книги по истории или же книги со сказками, и даже книги про любовь она легко смогла бы найти,  но  вот где находятся книги по шитью, наша героиня  понятия не имела. Некоторое время мышка бегала вдоль книжных корешков, старясь поскорее прочесть написанные на них названия. Сперва попадалась, в основном, всякая ерунда вроде « Готовим быстро и недорого, но не хуже, чем в королевском дворце» или «Справочник фей-крестных», и вот, когда Милли совсем уж  было отчаялась найти нужную книжку, перед ней явилось роскошное издание «Бальное платье. Тысяча идей для воплощения в домашних условиях». Приложив немало усилий, мышка стащила с полки довольно тяжелый фолиант и поволокла его к кладовке, где была назначен общий сбор мышей. К счастью, на этот раз  ни Газ, ни Жак не заставили себя ждать.
- Вот взгляните-ка, - Милли распахнула книжку и пролистала несколько страниц вперед, остановившись на черно-белой картинке, изображавшей бальное платье. – Предлагаю выбрать вот такое. Тут пишут, что это очень модная в этом сезоне модель, да и нашей Золушке такой фасон будет к лицу.

- Разумеется! Чем более открытое, тем сильнее понравится. Я точно подслушал, - кивнул Газ. - Зачем ты вообще сделал верх?
Кажется, накануне сестры обсуждали, какие платья сейчас в моде, но как следует он уверен не был. Свалив ворох тканей, которыми был обмотан с ног до головы, Газ плюхнулся по центру и обвел глазами собравшихся экспертов.
- Милли, шить придется тебе! – сунул он подушечку с иголками подруге. – Эм. Ну, - замялся Газ. - Хотя бы потому, что ты женщина!
Покраснев у скул, мышонок отвернулся и скрестил руки на груди. Но не тут то было, Жак, проявляя чудеса мастерства, закрутил и поприкалывал ткани так, что они очень быстро стали действительно походить на одежду. Многослойную. Как праздничный пирог. Но одежду.
- Ай, что ты делаешь?! Обалдел? – замахал руками Газ, когда товарищ нацепил на него вуаль.
Покраснев теперь до кончиков ужей и сжав зубы, он вскочил с места.
- На кошках тренируйся!
Взглянув на платье, Газ оценил его баллов на семь из десяти возможных. Потерев подбородок и подумав с минуту, мышонок прилепил к пышной юбке несколько бутафорских розочек, пару лент и зеленые рюши. Теперь оно почти достигло совершенства.
- Да, Золушка будет довольна. Где же она? Помогите.
Взявшись за манекен, он стал толкать его к коридору. Дом был почти пуст, все, кроме Золушки и Бруно, находились на балу.

- Поберегись! - заорал на весь дом Жак, вовремя заметив приближающуюся по коридору Золушку, на которую катилась статуя. Розовые полы развевались, как парашют летчика, катапультировавшегося из ушедшего в штопор самолета.
- А! Стой! - поймать тяжелый манекен он не смог, только схватил за край широкого подола. Но разве мышонку удержать такую мраморную дуру? Ткань задумчиво треснула, а потом натянулась, и булавки, на которых держалось платье, стали отлетать одна за другой. Словно острые дротики они понеслись в сторону мышат-портных. Только успевай уворачиваться! А распустившиеся складки юбки попали под туловище, и «манекен» медленно закрутился вокруг своей оси, но направления не изменил.
- Ну что же ты наделал, Газ! Зачем ты его толкал! - выкрикнул что есть силы Жак, закрыл глаза и заткнул уши лапами. И еще на всякий случай, слепой и глухой, сделал несколько шагов в сторону, споткнулся о Милли и растянулся на полу, прикрыв ее своим телом. Жак представил себя бравым солдатом: метнул гранату и лежи спокойно, не дергайся, жди, когда взорвется.
Взрыва не случилось, но статуя на всем ходу врезалась в стену и осыпала коридор осколками.
- Мамочки! - Жак приоткрыл один глаз, чтобы обозреть поле боя. Брошка, розочки и рюши, что нацеплял Газ - все разлетелось по полу.
Из кучи розовой ткани торчали куски белого туловища. От вечернего наряда для бала не осталось и следа, если не считать жирное пятно.
- Упс... - сказал Жак и слез с Милли.

День клонился к закату, когда на дороге, ведущей из города, показалась карета, запряженная четверкой лошадей. Рысаки несли ее ровно, легким, размашистым шагом.
Стояла поздняя осень, воздух был чист и прозрачен, и листва со многих деревьев уже облетела. Кучер посвистывал, ловко огибая огромные ухабы, и, привстав на козлах, щелкал кнутом, подгоняя лошадей. В карете сидели двое. Один - мужчина лет тридцати-тридцати пяти, в черном дорожном пальто и шляпе. На сиденье рядом с ним лежала трость с тяжелым резным набалдашником в виде головы обезьяны, в руках он держал свежий номер местной газеты. Второй – обладатель круглых красновато-оранжевых глаз, которые пристально всматривались в однообразный желтовато-серый пейзаж за окном, - был просто-напросто большой ушастой совой.   
- Нынче ночью во дворце дают бал… - сказал владелец трости и прочел вслух коротенькую заметку в разделе светской хроники.
- Хозяин, вы не думаете, что нам следует засвидетельствовать свое почтение их королевским величествам? - спросил его спутник, вонзив когти в обивку сиденья, и сердито захлопал крыльями, когда экипаж  неожиданно накренился вправо.
Мужчина вынул из кармана золотые часы в форме луковицы и открыл крышку.
- «Деметра» снимется с якоря ровно в полночь. Боюсь, что мы не успеем. У нас остается только час, чтобы заехать в Кроунест, где живет моя крестница Золушка.
- Вы никогда не говорили, что у вас есть крестница…
По лицу мужчины пробежала тень недовольства.
- Признаться, я очень дурно исполнял свои обязанности крестного. К сожалению, у меня не было времени навестить Золушку. Но я хочу повидаться с нею, прежде чем покину эту страну.
Напротив него в углу стояла  перевязанная бечевкой стопка книг.
- Вы решили сделать ей подарок? – спросил Максуд, подлетая к книгам, и, изловчившись, ухватил клювом кусок бечевки.
- Ей уже шестнадцать… Понятия не имею, чего хотят девушки в ее возрасте.
- Замуж, - последовал немедленный ответ; собеседник Сахира повернул голову на сто восемьдесят градусов и несколько раз коротко мигнул.
Его хозяин не успел ничего ответить, поскольку в это мгновение карета остановилась, и кучер распахнул перед ними дверцу: «Приехали, хозяин». 
- Возможно, Золушка уже уехала на бал, - проговорил Сахир, выходя из экипажа. Сделав над мужчиной круг, сова спланировала ему на плечо.
Перед ними возвышался небольшой каменный особняк с обширным, уже поредевшим садом, огороженным кирпичной стеной.
- Полагаю, нам все же следует войти.
Взбежав по ступенькам на крыльцо, Ахуджа  громко постучал набалдашником своей трости в дверь. Некоторое время из дома не доносилось ни звука, затем раздался ужасающий грохот.
Он сразу подумал об обитателях дома, которые, возможно, попали в беду. Сахир отошел, несколькими ударами ноги выбил дверь и бросился в дом. Максуд влетел следом, изящно лавируя между свисающими с потолка люстрами.
В мгновение ока оба оказались на верхней площадке лестницы, за которой начинался длинный темный коридор. Пол вокруг был усыпан осколками мрамора, из кучи разноцветных тряпок торчала голова статуи - с нее, точно водоросли свисали перекрученные обрывки зеленых рюшей. А рядом золотоволосая девушка искала что-то на полу, не боясь испачкать ни руки, ни платье.
- Золушка?