Ноуша/Митра.
Базар.
Хорош был ножик. Безупречное и легкое оружие, рукоять которого украшалась недешевыми мелкими камешками, а само лезвие было отточено настолько сильно, что, пожалуй, без труда можно и тростинку перерубить. Не зазубрины, не потертости, отрадный сувенир, и даже на душе с его приобретением стало несколько теплее. Правда, ножен к нему не достал, слишком рисковал итак, один против троих стражников, тех самых, что ищут его теперь по всему базару, вовремя затаился и на том повезло. Ловкими пальцами торопливо завернул свой трофей в черную тряпицу, припрятал за пояс, после же осторожно выглянул из-под тени навеса. Никого. Стащил с себя изрядно выпачканный бурнус, скатал его и схоронил между деревянным прилавком и ящиком с неразобранными фруктами. Вот теперь другое дело, совсем похож на простолюдина-горожанина. Преисполненный бодростью духа покинул временное убежище, и, вливаясь в разномастную людскую толпу, теряясь в ней, словно не было ни его самого, ни свершенного им лиходейства, направил свой путь в противоположную сторону той, откуда явился. День сопутствовал ему расположением фортуны, впрочем, как бывало почти всегда, за исключением тех редких случаев, когда он сам позволял себе слишком расслабиться, недооценивая того или иного пострадальца. Однажды подобная вещь погубит его, в равной степени, как нежелание принести кому-либо вред куда больший, чем ворованный кошель с монетами, он это чувствовал совершенно точно, однако поведения своего поменять не вознамерился, ведь нет необходимости задумываться о беде, покуда она сама не постучит в твои двери. К слову, произойти это могло за последние два-три года раз десять, не меньше, но каким-то извечно предрасположенным стечением обстоятельств он умудрялся выходить не столько сухим из воды, сколько абсолютно свободным от всех обязательств с воровством его связывающих. Обе руки были все еще при нем, шею не грела веревка, в лицо его не узнавали на улицах, и он мог совершенно беспрепятственно пройтись пешим шагом мимо любого городского стража. Иначе как благоприятным такое положение вещей не назовешь. По мере того, как дорога его пролегала в северную часть базара, он ухитрился прихватить с торговых рядов, некоторое количество снеди, состоящей в основе своей из хлеба и фруктов. Солнце нещадно пекло голову и спину давая повод пожалеть о брошенном среди ящиков плаще вместе с размышлениями по поводу того, где уместно было бы раздобыть новый.
Неужели ты постоянно думаешь лишь о том, как бы что-нибудь себе присвоить, приятель. Так добра не сыщешь. К примеру, вон девица. Нет, чтоб рассуждать о ее неземной красоте, или, скажем глазах, ты все в корзинку заглядываешь, есть ли в ней, что для тебя полезное. Ни муки внутреннего голоса, ни угрызения совести не способны более тебе воспрепятствовать, что тогда? Отрубленная по локоть рука, или, быть может, переломанные пальцы, коль уж потянешься за добром какого мастера. Не всегда же под покровительством ее, ревнивицы, ходить. Удача штука непредсказуемая, и, в конечном счете, ты непременно закончишь свои дни на дворцовой плахе, в то время как душа твоя отправиться прямиком вниз. Но разве не дает то повод, проживать каждое подаренное жизнью мгновение так, будто оно последнее?
Дает, и потому не стоит забивать себе голову неоправданными домыслами, до тех самых пор, пока эти самые ложности не начнут приносить с собой определенную пользу, коим образом они себя проявлять не спешили. Ну и бог с ними. Зато появилась по крайней мере еще одна причина, следуя которой, стоило поторопиться покинуть переполненную площадь. Двое стражников впереди. Ищут его, без сомнения.
Отредактировано Митра (2012-01-22 20:04:05)