День выдался на удивление жарким. Находиться под солнцем было практически не возможно. Но заняться было нечем. А тако случалось крайне редко. Что же делать? Парвиз был наверняка в городе, а Камал…
"Куда же подевался этот проказник? Наверняка опять прячется по кглам, представляя себя в роли храброго воина, который спасает мир от зла."
С одной стороны младший принц был наивен, но с другой… Фарид когда-то и сам был таким. Вот только он сделал все, что бы его мечты стали правдой. Потому он абсолютно не признавал, когда его берегли, словно дрогоценную жемчужину. Да, ему предстояло занять место отца рано или поздно, но на нем мир не сошелся. Да и какая жизнь без риска? И что за правитель, который, как роза живет в своих мечтах за стенами и не знает, чем живет его народ? Тут они с Парвизом были похожи. Оба любили вылазки в город. Но если наследный принц не скрывался, то его брат постоянно одевался в одежду простолюдин. Конечно, об этом мало кто знал. Но и у стен есть уши.
Однако на данный момент Фарида интересовал Камал. Спросив какого-то слугу, принц узнал, что его брата видели где-то около лабиринта. Значит, стоит поискать там. Хотя можно было и самому догадаться. В зеленых ходах можно было дать волю своей фантазии и окунуться в воображаемый мир. Сам Фарид в последние годы не очень любил это место. Да и скучно ему тут было. В малых годах он не раз изучал все ходы и тупики зеленых зарослей. Однажды он даже остался тут ночевать потому что не нашел выхода. Теперь же он мог безошибочно найти нужный путь. Прислушиваясь ко всем шорохам и голосам, Фарид шел по выбранному пути, изредка сворачивая в сторону. И на одном таком повороте на него кто-то напрыгнул и сбил с пути.
- Хах!
В процессе падения принц высвободил из ножен саблю и спас свою пятую точку от неприятного знакомства с землей только второй рукой. Мужчина быстро поднялся на ноги и увидел человека, которому чуть не отсек голову. Сказывалась жизнь среди воинов. Перед ним лежал Камал. Успокоившись, Фарид убрал оружие в ножны и подошел к своему брату.
- И тебе доброго дня, братишка. Часто ты так прыгаешь на мирно гуляющих?
Принц протянул Камалу руку, что бы помочть встать.
- Кто снова посмел напасть на Великого Избавителя Камала?
Мужчина поднял одну бровь. Младшего принца он знал слишком хорошо, что бы предположить, что тот снова был в своих мечтах. Почему бы и не подыграть. Хотя в голосе Фарида и звучал сарказм.

Камал явно был недоволен таким приветствием. Еще бы! Его не принимали в серьез. И самое главное кто? Старший брат. Хотя если быть честным, он мог быть рад, что Фарид вслух не называл его принцессой. Тогда бы было больше причин дуться. И все же принц смягчился, признавая свою вину. Он убрал руку, когда Камал поднялся на ноги и вздохнул.
- Ну зачем же сразу так?
Фарид приложил правую руку к сердцу и слегка поклонился.
- "Недойстойный Наследник" приносит свои извинения, и надеится, что младший брат его простит.
К счастью мужчина знал, что Камал не приывк вынашивать обиду подолгу. Это ему нравилось в младшем братце. Он был легок в общении, что было огромным плюсом.
- Что ты здесь делаешь? Я думал, ты не любишь лабиринт. Или у тебя тут... дела?
Принц тихо рассмеялся, увидев реакцию Камала, но затем и сам на всякий случай огляделся. Мало ли кто еще водится в этом лабиринте. Пока что они были тут одни. Наверное.
- Смотря что ты имеешь в виду под... делами, - последнее слово он произнес тем же тоном, с которым это сделал Камал.
- Я и не люблю. Но я искал тебя, и подумал, что ты вполне можешь быть здесь.
Фарид слегка прищурился и вытащил из кудряшек брата зеленый лист, который как-то туда попал. Он покрутил его в руках и выпустил из пальцев от чего тот полетео вниз, покачиваясь лодочкой.
- Я по тебе соскучился. Тем более хотел узнать планируешь ли ты что-нибудь подарить отцу и его новой жене.
При последних словах он слегка нахмурился. Никто, даже родные сыновья царя не видел еще молодой жены. А ведь интересно же было чем молодая прелестница хороша.
"Кстати о прелестницах..."
- Братец, ты ничего не сказал о рыжей рабыне, что я тебе прислал. Неужели она тебе не угодила?
От этой мысли было несколько обидно. И Фарид надеялся, что тут он ошибался и Камал был доволен Ноушей.

Отредактировано Фарид (2010-11-23 14:38:42)

Фарид еле смог сдержать смешок, когда его брат его ТАК великодушно простил. Но что поделать. Тем более, брат есть брат. С ним ничего не поделаешь. Такого только любить можно. Равно как и Парвиза.
Но следующий смешок сдержать было не возможно.
- Только не говори, что не знал о свадьбе.
Было удивительно, что кто-то об этом не знал, и мог забыть. Даже последний попрошайка знал об этом великом празднестве. Правда попрошайки были еще теми пройдохами, и зачастую знали больше всех.
- Думаю, они будут рады твоему подарку. А я вот решил подариить отцу загородный дворец, который построили на части моих земель, а молодой жене шкатулку из редких пород дерева с дорогими украшениями. Думаю, хватит с них такого ого-го.
Принц улыбнулся и кивнул.
- Покажи. Но давай встретимся перед залом. А то скоро начнется празднство, а нам с тобой опаздывать нельзя!
А надо было еще зайти в свои покои и передать подарки слуге в руки. Не все же самому носить. Не то еще подумают. Наслелный принц в целом любил делать подарки семье. Ведь и Камала он не обделил вниманием. И был очень рад, что тот был доволен подарком.
- Всегда пожалуйста. Я рад, что она тебе понравилась, - сказал Фарид смеясь. Он похлопал брата по спине и высвободился из его объятий.
- Но нам уже пора. Продолжим разговор у зала. Я буду ждать тебя там.

Парадный зал

>>Лабиринт суфийских улиц

Дворцовая охрана была весьма и весьма бдительна. Зумрад не мог её ни в чём упрекнуть. Всё же парни наверняка прошли немало испытаний, прежде чем их назначили сторожить покой царя. Сам аль-Хариджи прочувствовал на своей шкуре не меньше всяческих изощрений, так что проскользнуть на территорию дворца незамеченным оказалось не такой уж сложной задачей. Тем более, что внутрь и так пускали многих. Но ассасин не хотел, чтобы на нём останавливались цепкие взгляды охраны.

Свет, исходивший от дворца, едва ли не слепил. В окрестностях оставалось не так уж много мест, где было темно и более-менее спокойно. Несколько раз ассасину приходилось прятаться в самых неожиданных местах, чтобы не попасться на глаза страже.

Во дворце во всю праздновали, ничего из ряда вон выходящего там не происходило, а значит – пока можно было затаиться где-то так, чтобы в случае возникновения суматохи быть в курсе событий.

В плане «затаиться» Зумрада привлёк живой лабиринт, созданный чьими-то умелыми руками. Аль-Хариджи бесшумно пересёк оставшееся до него расстояние и, осмотревшись вокруг, осторожно выглянул из-за угла. В обозримых окрестностях никого не было. Ассасин в один момент добрался до входа в лабиринт и вытянул один из факелов, чтобы осмотреть хоть начало на предмет присутствия там кого-либо. Но внезапный шорох заставил мужчину быстро затушить факел и спрятаться внутри тёмного лабиринта.

Совсем скоро перед входом ассасин увидел человека. Это был молодой парень, и в свете единственного факела он казался юным богом. Светлые одежды подчёркивали загорелую кожу, тёмные волосы вились, создавая очень романтичный образ, а в тех движениях, что успел разглядеть Зумрад, чувствовалась грациозная стремительность играющей со своей жертвой кошки.

Что-то заставило мужчину последовать за этим странным созданием, когда тот всё же вошёл во тьму лабиринта.

Отредактировано Зумрад аль-Хариджи (2011-02-06 00:08:44)

Зумрад потерял направление, как только из виду исчез неизвестный юноша, маячивший до этого впереди и выделявшийся во тьме светлыми одеждами. До этого он двигался так тихо, как только могли ему позволить многочисленные украшения, но ассасин всё равно слышал его. А теперь – нет.

- Бу!

Кто-то неожиданно схватил аль-Хариджи сзади. Мужчина вздрогнул, но быстро опомнился, одним молниеносным движением развернулся, сбрасывая с себя возможную угрозу на мягкую землю под ногами, присел, выхватив кинжал из-за голенища, и приставил его к горлу… того самого юноши, которого до этого почти что преследовал.

Удивлению Зумрада не было предела. Его обошли со спины, и он ничего не услышал. Возможно, дело было в том, что неизвестный достаточно хорошо знал лабиринт, чтобы иметь возможность запутать ассасина.

Юноша, лежавший на спине, заставил дыхание мужчины участиться, а взгляд и вовсе пришлось остановить на чём-нибудь нейтральном, вроде точки чуть выше глаз неизвестного.

- Кто ты? – тихо задал Зумрад совершенно ненужный вопрос.

Ассасин мог в любой момент убить внезапного свидетеля своего пребывания на территории дворца. Но всё же предпочёл узнать, с кем имеет дело. Было бы не очень хорошо без прямого приказа убивать каждого подозрительного человека.

Мог Зумрад и просто исчезнуть, скрыться. Оставить о себе только воспоминания. Но где гарантия, что аль-Хариджи не начнут искать? Гарантии не было, даже, скорее, его будут искать. Не найдут, но от Владыки свой промах скрыть не получится.

Ассасин внимательно следил за незнакомцем, ожидая хоть какого-то ответа.

Имя показалось Зумраду чем-то знакомым. Будто слышал раньше. Возможно, если бы ассасин лучше видел, то понял бы, в чём причина. Но было темно. И незнакомый юноша под ним буквально источал… нет, не страх, как было положено, а азарт, нетерпение и что-то ещё в том же духе. Аль-Хариджи ясно видел улыбку на лице Шамси и недоумевал, хотя внешне ничем не проявлял своих сомнений на счёт душевного здоровья юноши.

- Мне ничего не говорит твоё имя, - сообщил он Шамси, чуть отодвинув кинжал, но не убирая его. – Кто ты?

Зумрад оставался предельно напряжённым и не спешил отпускать случайного «пленника». Аль-Хариджи всё ещё не решил, что делать. Его заметили, более того, вошли с ним в непосредственный контакт. Да ещё с такой… улыбкой. Она привлекала взгляд, неотвратимо располагала к долгим и увлекательным беседам или совместным приключениям.

Осторожность напомнила о себе. Её настойчивое требование обезопасить себя оправдало желания самого ассасина. Он бросил на юношу предостерегающий взгляд (правда, тот наверняка не увидел) и, удерживая кинжал у его горла одной рукой, второй осторожно и быстро провёл по бокам и груди, а затем по бёдрам Шамси. Ничего, кроме большого количества украшений и невероятно притягательно горячего тела, аль-Хариджи не нашёл. Но лёгкое головокружение, словно от глотка крепкого вина, заработал.

Зумрад едва не поперхнулся, когда Шамси упомянул ассасинов. Но понять юноша ничего не мог, и это подтвердили его множественные догадки относительно причины пребывания тут аль-Хариджи. Все они до смешного были абсурдны, особенно самая последняя и «правдоподобная». Похоже, этот Шамси не представлял особой угрозы, слишком уж наивным он казался.

Но ассасин не мог всё оставить так, как есть. Ему пришлось принять меры. Нужно было отвлечь внимание, стать другим человеком, чтобы никто не смог потом понять, кто именно пробрался в лабиринт дворца. Притворство - последнее, к чему мог прибегнуть аль-Хариджи, не доставив себе самому проблем с Владыкой.

Мужчина «поспешно» убрал кинжал обратно за голенище правого сапога, будто извиняясь перед «невинно пострадавшим» и поднялся с колен, протягивая руку Шамси, чтобы помочь встать.

- Извини, если напугал тебя. То есть, вас, господин, - сделал поправку на количество украшений Зумрад, а губы его растянулись в дружелюбной улыбке. – Я просто… Очень хотел увидеть кое-кого… Вы правы, это запретная любовь, - печали в голосе присутствовало ровно столько, чтобы звучало правдоподобно.

Голос мужчины стал мягким и слегка подрагивающим от запоздалого испуга из-за содеянного.

- Я так хотел увидеть… её, что даже потерялся. Мне показалось, она вошла сюда, моя прекрасная фея… но, похоже, я ошибся. Наверное, перепутал с вами, господин, - смущённый взгляд получился, на скептический взгляд мужчины, особенно хорошо.

Говорить Зумрад долго не мог, потому что ситуация всё больше казалась ему глупой. Придумывать историю ради того, чтобы не дай бог не раскрыть себя – такое ассасину приходилось делать очень редко.

Так что мужчина замолчал, ожидая, примет ли Шамси его помощь.

- Отряхни мне одежду.

Ассасин иронично вскинул брови. Шамси просил его так, будто привык к почтительному обращению. Хотя, выглядел юноша невероятно богато для просто сына приглашённого на праздник гостя.

Мужчина, толком ничего не видя, лёгким движением руки стряхнул несколько травинок с одежды Шамси.

- Меня зовут Аламгир, гоподин, - не задумываясь, произнёс ассасин, почти и не соврав. Так звали его отца.

Шамси снова начал строить всякие разные догадки, а Зумрад только следовал за ним, не спеша вырываться, внимательно следя за каждым движением, отмечая про себя уверенность юноши в направлении, гордость его осанки и раскрепощённость рядом с незнакомым человеком. В голове заворочались возможные варианты, и Зумрад начал вспоминать имена знатных родов Суфы.

Похоже, они вышли в центр лабиринта. Тут тихо журчал небольшой фантан и всюду стояли лавочки. Да уж, романтика.

- Ты ждешь парня!

Восклицание юноши заставило Зумрада уставиться на него долгим взглядом. И вот тут-то мужчина понял, кто перед ним. Аль-Амир Камал Шамси ибн Салар. Младший принц Персии. Кажется, сегодня в своём стремлении быть поближе к событиям аль-Хариджи подошёл к ним слишком близко. Какая неудача. Ассасин стиснул зубы, придумывая, что бы ответить, а затем просто взглянул в глаза принцу и тихо произнёс:

- На самом деле… я надеялся увидеть вас, господин… Я уже видел вас однажды, и теперь не могу не помнить о вас каждый день… Я уверен, что вы не поймёте моих чувств… Но всё же, если есть хоть призрачная надежда на… нет, я не смею этого говорить…

Аль-Хариджи мысленно плевался на себя. Ему ещё не приходилось играть влюблённого романтика. Но, надо заметить, принц действительно было так прекрасен, как о нём говорили. И, может быть, в другой жизни, Зумрад говорил бы всё это от чистого сердца.

Что-то в окружающей Зумрада атмосфере поменялось. Заставило ещё больше насторожиться. Но пока принц не звал стражу, не кричал, не пытался сбежать. И его слова звучали довольно искренно. Аль-Хариджи решил немного расслабиться, потому что история должна была закончиться нейтрально. Иначе либо его убьют прямо тут, во дворце, либо – там, в горах, Владыка.

Мужчина сделал осторожный шаг в сторону Шамси, улыбаясь спокойно и уверенно. Только старался не смотреть в глаза, иначе, он чувствовал, мог сотворить какую-нибудь глупость. Ещё одну. Нужно было просто исчезнуть отсюда с самого начала. Хотя, что было бы, если бы аль-Хариджи убил принца?.. Думать об этом оказалось непросто. Да и не хотелось.

- Не бойтесь меня, прошу, - почему-то произнёс Зумрад. – Я в самом деле не думал, что смогу увидеть вас. И мне трудно справиться с собой. Просто… не могли бы вы побыть немного со мной сейчас? Только сегодня. Или я сразу уйду, стоит вам приказать.

Ассасин уже сто раз успел подумать про себя, что необдуманные толком действия всегда приводят к последствиям не совсем приятным. Но всё же поднял взгляд и встретился глазами с принцем. Пусть и было темно, но мужчине казалось, что юноша мягко и призывно светится, как огонёк свечи для глупого мотылька. Похоже, что не все последствия были неприятными… Видя сейчас принца, Зумрад улыбался почти искренне.