<<< Ворота

Конвой и связанные руки творили с пленником чудеса - располагали к разговорам. Более того, он вел себя так, словно прибыл не в крепость, полную убийц, а как минимум в свою загородную резиденцию и прямо сейчас разгуливал по роскошным садам среди павлинов и прелестниц. К подобным радостям Арран себя уж точно не относил, потому улыбаться не спешил и на принца особо не смотрел. До самого водоема шел молча, сосредоточенно обдумывая визит к Старцу, который приличия требовали не затягивать, но потом все же отвлекся, бросил на идущего рядом мужчину короткий взгляд и обронил:

- Лучше переоценить, чем недооценить, - он поднял вверх указательный палец, ухмыльнувшись, затем раскрыл ладонь полностью и картинно махнул рукой в сторону сопровождения. - К тому же, - ассасин выдержал паузу, - если вам сделается совсем плохо, я не потащу тело на своем горбу.

Критично осмотрев спутника на предмет возможного ранения, аль-Тахир счел, что тот все же здоров. Если только Бенэм  в дороге не успел приложить его голову обо что-нибудь тяжелое. Но тогда вряд ли бы царский отпрыск сейчас так спокойно передвигался. Мысли плавно перетекли на ранение Зумрада. Тогда, в хабарате, глядя на случившееся, Арраном овладела злость. Сейчас же он ее не чувствовал. То ли время прошло, поулеглось, то ли утихомирил вывод, что аль-Хариджи сам был виноват, не доглядел. Да и, в конце концов, обе стороны остались в расчете. Одна даже более чем.

Догадка принца об имени неожиданно приятно удивила. Надо же, запомнил. Однако тот час же появилась настороженность – может быть, еще во дворце ассасин чем-то выдал себя и привлек излишнее внимание? Привлек внимание… Не даром же прямо сейчас Его Высочество всматривался в лицо пленителя с целью неизвестно что в нем отыскать.

- Как и Ассурнасирпал, - немного погодя рассмеялся аль-Тахир, вспомнив завихрастое имечко, присвоенное на празднике, и подошел к роднику. Долгое время, проведенное в седле, сказалось на колене не лучшим образом. Ушиб вновь разболелся, из-за чего Арран начал сильнее прихрамывать, но просьба пленника не дала присесть на один из валунов подле бьющего ключа.

Плаща благо не было, а кафтан не выглядел дорогим. Прикинув, что на месте царевича он вряд ли бы по нему скучал, ассасин сделал шаг к мужчине, окинул заинтересованным взглядом с головы до пят и неопределенно улыбнулся, по-хозяйски распахивая кафтан на его груди. Чуть отошел, присаживаясь на камень позади себя, и, улыбаясь уже широко и открыто, воодушевленно заверил, глядя на веревки:

- Они вам очень идут.     

Взяв с приступка у самого источника чашу, аль-Тахир занял себя ею, коротко приказав двоим фидаинам «Срежьте». Зачерпнув серебрящейся воды, он поднес емкость к губам, наблюдая поверх нее за действиями ассасинов. Те без лишний суеты обступили пленника, и, будто по волшебному мановению их рук, дорожная одежда принца упала в песок.

- Мастер Арран! – на звук голоса даи вздохнул и отклонился в сторону, выглядывая из-за стоящего напротив царевича.

Радости от того, что Эмир прервал его маленькое развлечение, Арран совершенно не испытывал. В данную минуту ему было абсолютно все равно, какая вселенская беда случилась у подчиненного. Тот, видимо, по взгляду понял, что очень не вовремя, резко затормозил на самом подступе к площадке и не проронил ни слова, решив, что новость терпит. Ассасин удовлетворенно кивнул, сделал знак – один из фидаинов сдал на руки мальчишке поднятый с земли кафтан, и Эмир ретировался.

- Не побрезгуете? – аль-Тахир наполнил чашу из родника и протянул пленнику, когда они вновь остались в видимом одиночестве, и добавил будничным тоном: – Присаживайтесь, свежий воздух вам и впрямь не помешает.

Скамья возле источника хоть и выглядела грубо сколоченной и являлась почти символической, но все же лучше, чем ничего. Арран позволил себе немного самоуправства, отведя сюда принца и не очень-то спеша куда-либо еще. Разговаривать с Владыкой, отвечать на возможные вопросы тех, кто может встретиться по пути, да и оставлять важного «гостя» на попечение кого бы то ни было не хотелось. 

- Уповаю на расторопность ваших товарищей и слуг и надеюсь к вечеру лицезреть гонца, - доверительно поделился ассасин с пленником, запрокидывая голову к небу. В высоте парила огромная черная птица. – К дождю, - пошутил аль-Тахир вслух и вернул внимание принцу, отгоняя плохое предчувствие.

- Хорошо бы было, чтобы вам не довелось это проверить. Не думаю, что в царских подземельях ко мне отнесутся так же радушно, как здесь к вам, - ответил аль-Тахир с некоторой долей веселья в голосе. Он ни минуты не сомневался, что дворцовая стража обстоятельно и со свойственным ей специфичным юмором подходит к выбиванию признаний.

Утро только вступало в свои права, но ассасин вдруг ощутил, как резко подскочила температура воздуха. Или его собственная? Хотелось приложить руку ко лбу, проверить, но он сдержался.

- Птицам всегда есть, чем поживиться в округе, вы правы, - подтвердил Арран замечание пленника, и когда тот присел рядом, с готовностью повернулся к нему, закинув локоть на спинку скамьи. Незаметно поднявшийся ветер принес с собой сполох мелких брызг от бьющего рядом ключа. Не оставив без внимания оглядки принца на караул, даи кивнул в их сторону: - Обдумываете план побега? Или опасаетесь удара в спину? – синие глаза лукаво прищурились. Получив арбалетом по затылку, аль-Тахир бы, наверное, впоследствии опасался чего-нибудь подобного от вероломных ассасинов. – Вы хоть и пленник, но все же гость.

О целях Старца и его желаниях, касаемых времени пребывания царевича в крепости ассасин пока что умолчал. Ему было интересно посмотреть, как поведет себя пленник, лишенный этой важной информации. А посмотреть, вернее, послушать было что. Принц заговорил тихо, Арран чуть подался вперед, вслушиваясь в слова и голос и ловя себя на том, что копирует улыбку.

- Земли и статус те же деньги, только не звенят, - ответил он так же тихо, словно их могли подслушать. – Вам известно, что для нас светлое будущее? То, на чем основывается непоколебимая вера и преданность Владыке? Он знает способ попасть в Рай.

Аль-Тахир сказал это вдохновенно и восторженно, будто искренне верил в свои слова. Глаза зажглись нездоровым блеском, Арран освежил в памяти воспоминания о невероятных ощущениях, которые испытал, побывав в так называемом Раю.

- Чем меньше я имею здесь, тем больше у меня будет там. Век человеческой жизни короток, душа же бессмертна. А я умею ждать. Что еще вы можете мне предложить?

Ассасин знал хороший ответ, но быть может, царевич придумает нечто иное, не менее интригующее. Перестав, наконец, прятать эмоции, даи ободряюще улыбнулся. До этого неподвижное лицо ожило, выражая неподдельный интерес. Пока собеседник раздумывал, аль-Тахир его рассматривал. И не мог не признать, что находит в данной ситуации определенную прелесть – в хабарате едва не поубивали друг друга, а сейчас разговаривают, словно и не они были. Хотя, конечно же, никто ничего не забыл.

Оборванный на полуслове, Арран продолжал улыбаться, только взгляд похолодел. Он даже не ответил на выпад, на удивление терпеливо выслушал все, что захотел сообщить ему пленник касательно своего пленения, посмотрел на перетянутые запястья и чашу, которую принц все еще держал в руках. С новым вдохом кольнуло в горле, ассасин незаметно сглотнул. Опасения, что к ночному холоду он отнесся излишне легкомысленно, начали подтверждаться.

- Небо на открытых пространствах мне больше по душе, - аль-Тахир ухмыльнулся. Царские темницы не оставляли его равнодушным. Вернее, рассказы о них, но он и не скрывал. К счастью, именно в царских побывать не довелось, но и других хватило с лихвой, чтобы иметь о них далеко не посредственное представление. – Я могу провести вас в темницы Владыки. Для сравнения. Кажется, именно туда вы и направлялись, а я вас так… некстати притормозил.

Несмотря на незавидное свое положение, царевич превосходно держал лицо. И общаться с таким пленником было ассасину в новинку. Он не выкрикивал проклятия, не рвался свернуть шею себе или кому-нибудь другому, не прятал трусливо взгляд и не дрожал, как приговоренный перед казнью. Наверное, дай ему в руки меч и пообещай за победу свободу, он бы вызвал Аррана на поединок. Но свободу обещать было никак нельзя, поэтому этот заманчивый вариант отпадал. На ближайшее время так точно.

- Не на волю. На жизнь, - поправил ассасин принца, отстраняясь. Намеренно принял еще более расслабленную позу и на мгновение прикрыл глаза. Предполагал, что пленник неустанно помышляет о побеге или хотя бы возможности пусть на короткий срок, но взять ситуацию в свои руки. С виду безоружный даи как раз представлял собой подобную возможность. Принц говорил ладно, и будь аль-Тахир действительно расслаблен так, как хотел показать, он бы заслушался, невольно отмечая, что не может увести взгляд и найти подходящие обстоятельствам слова.

- Скажу, что путь к просветлению нужно проделать самостоятельно. Лишь упорством можно постичь истину, - Арран мысленно дивился, как умудрился вспомнить то, что Старец вбивал в его еще совсем юную голову столько лет назад. Не удержался и от себя кое-что добавил, с трудом сохраняя серьезное лицо, ибо понятно было, что Его Высочество верит во все это так же, как ассасин притворяется фанатиком: - Поэтому, если вы сумеете доказать мне твердость ваших намерений, я поручусь за вас перед Владыкой. Как вы могли заметить, перед воротами крепости много страждущих. И раз уж вы сами заговорили про равенство, а желание гостя закон для меня, вам нужно будет пройти все этапы перед посвящением.

На свой страх и риск аль-Тахир забрал из рук пленника воду. Веселье как ветром сдуло. Может и был он не прав, включаясь в эту игру, но в силу своей натуры смолчать не мог. Изъяв из сапога нож, Арран одним быстрым движением перерезал веревки на запястьях царевича и убрал оружие обратно. С глаз долой на всякий случай. Подобрался, сел ровнее и тихо заговорил, краем глаз фиксируя любое малейшее движение собеседника:

- Я вновь рассчитываю на ваше благоразумие. И мне бы не хотелось запирать вас в подвалах, поэтому не расстраивайте меня. К вашему отцу я отправлю гонца. Если он не вернется обратно, и за каждый день ожидания вестей из столицы при вашем плохом поведении я буду высылать вас домой по частям, - ассасин улыбнулся предельно мягко. – Предлагаю начать сотрудничество прямо сейчас. Первый этап – смирение. Отказ от статуса, звания, прежней жизни и ее благ, - он протянул принцу раскрытую ладонь. – Ваши перстни.

Ассасин слушал пленника с видимым удовольствием. И готов был признать, что принц входил в число тех немногих в крепости, кто представлял для аль-Тахира хоть какой интерес. На замечание о даи мужчина улыбнулся и глянул на собеседника исподлобья:

- Любому ли? – вопрос был отчасти риторическим, и Арран не стал заострять на нем внимания. Если выпадет шанс, это всегда можно будет проверить. Когда-нибудь потом. День, казалось, слишком затянулся, и вечер представлялся таким отдаленным будущим, что о «когда-нибудь потом» можно было вообще не волноваться. И не думать. Ассасин вдруг осознал, что в голове в последние пару часов до безобразия много посторонних мыслей. Возможно, просто от усталости.

- Я убийца, но не вор, - отозвался аль-Тахир, забирая перстни и машинально взвешивая их. Снятые с чужой руки, еще сохранившие тепло они приятно погрели душу и отяжелили поясной кошель. – Я их верну. После. Вы бы и браслет сняли, - ассасин кивнул на украшение, – чтобы не привлекать лишнего внимания, - помолчал и весело добавил: - Раз уж хотите в наши ряды.

Можно было выдать пленнику еще и местную одежду для полноты картины, но Арран быстро пресек подобное желание, руководствуясь тем, что если принц таки надумает удрать, найти его в этом случае будет сложно.
Появившийся в поле зрения Эмир замахал руками и не дал ответить на заданные вопросы, всеми силами привлекая к себе внимание. Следовало, конечно, мальчишку подозвать, а не вставать со скамьи самому, но даи не хотел, чтобы лишние разговоры достигли царевича. Минимум информации для Его Высочества - это как раз то, что нужно.
Эмир поспешил сообщить, что Владыка откладывает отправку гонца на неопределенный срок, хвалит своего ученика за проделанную работу и пока не спешит отдавать новые поручения, кроме как «глаз не спускать с принца Парвиза, однако вести себя с ним повежливее и в меру здравого смысла удовлетворять просьбы царственного гостя». Темные глаза с тревогой следили за размышляющим над внезапной переменой решения аль-Тахиром, юный ассасин готов был сам бежать исполнять пожелания узника крепости, лишь бы облегчить заботы своего мастера. Про просьбу Зумрада фидаин промолчал. Арран удостоил его коротким кивком, мученически вздохнул, еще не определившись, как расценивать присмотр за «гостем», и повернулся к царевичу, нацепив самую обаятельную из улыбок.

- Скажу по секрету, - возобновил он прерванный разговор, вернувшись к скамье и остановившись напротив Парвиза. – Смирение вам не идет. А свод правил и моральных норм на первых порах представлять буду я. Поэтому, если что-то покажется мне подозрительным – накажу со всей строгостью, - сказано это было совершенно беззлобно и скорее просто для словца. Распоряжение Старца в каком-то смысле связало ассасину руки. Но не язык. Хотя к информации, касаемой Нуира, аль-Тахир все же относился с осторожностью.

– Женщин здесь нет, - честно соврал он, поглядывая на пленника сверху вниз. – Тренировки с утра и до вечера усмиряют любые желания, так что, если у вас все еще возникают подобные мысли, вы не достаточно усмирены. В срочном порядке вам необходимо исповедаться и пройти инициацию в горах, - придавая вес каждому слову, со всей серьезностью подытожил Арран.

Оба фидаина, что стояли поодаль за спиной принца, переглянулись. Один выглядел взволнованным, в итоге не выдержал и при помощи жестов спросил второго «Мастера хватил солнечный удар?», но получив в ответ «Нет, проверяет твердость духа и убеждений», успокоился.

На заявление о голоде ассасин весело вскинул брови и едва сдержался от комментария, ограничившись обыденным «Обед по расписанию». Вспомнил, что сам-то успел набить желудок по дороге, но все сопереживание озвученной проблеме испарилось, стоило подумать, что некоторым поголодать очень даже полезно. Тем более что, как Арран заметил, принц явно почувствовал себя уверенней. Вот дал волю и… Домыслить он не успел, в следующую секунду перед носом мелькнул палец. Аль-Тахир покосился на него, сведя глаза к переносице, пропустил мимо ушей замечание про серьгу и хлестким отрывистым движением ударил по руке, срочно забыв о словах Старца и положении пленника в крепости.

- Оставьте царские замашки для своих слуг. И не играйте с огнем. Темницы в той же стороне, что и трапезная. А будете и дальше столь «любезны», я провожу вас на виселицу.

Ассасин продолжил бы дальше, но взял себя в руки, заметив, как встрепенулись фидаины. Наверное, это было наказание за его прошлые грехи. Из ранга даи аль-кирбаль Владыка ловко возвел своего ученика в ранг няньки. Окинув Парвиза оценивающим взглядом, Арран заранее предчувствовал веселье, которое непременно его не минует, покуда он будет находиться возле принца. Палка о двух концах, когда и хочется вести беседы, и приходит осознание, что придется запастись терпением. Аль-Тахир вовсе не кривил душой, когда говорил, что умеет ждать. Ждать он действительно умел. Но не любил.
Подняв вверх раскрытую ладонь и, тем самым, дав знак охраняющим, дабы не спешили хвататься за оружие, даи широко улыбнулся, возвращаясь к прежней манере разговора.

- Хотите полистать странички? – иронично осведомился он, сложив руки на груди и оставшись стоять там же, где стоял, когда пленник поднялся со скамьи. – Без женщин… ничего, привыкните.

Как и к одноразовому питанию, и к жесткой койке, и к марш-броскам вокруг крепости под чутким руководством. Пожалуй, такое наказание ассасину пришлось по вкусу больше, чем им же ранее озвученная виселица. Конечно, никакой виселицы в Нуире никогда не наблюдалось. Но зато при должном желании аль-Тахир мог организовать забег на выносливость в числе новобранцев. И любопытство бы удовлетворил, и себя бы потешил. Решив, что озаботится этой идеей позже, Арран еще с минуту сверлил царевича взглядом, вырабатывая силу воли. У себя.

- Инициация – это тайный обряд. О нем узнают непосредственно перед ним и непосредственно в горах, - мягко пояснил он, кивком головы указывая в сторону ничем не примечательной низкой постройки, приглашая следовать за собой. Судя по тому, что солнце уже почти находилось в зените, упомянутый обед будет совсем скоро. Вряд ли Владыка обрадуется, если узнает, что даи мучает царственного гостя голодом. – А эти люди, - аль-Тахир невольно тоже перешел на шепот, - приставлены к вам, чтобы наблюдать. И они отлично выполняют свои обязанности. Неужели вам не нравится оказываемое внимание? Прошу, - широким жестом ассасин пропустил Парвиза вперед себя по узкой дорожке, что спускалась от источника к одной из улиц Нуира.

Фидаины, держась на почтительном расстоянии, двинулись следом. Аррана они совершенно не смущали, и он с любопытством поглядывал на царевича, намеренно ведя того маршрутом, при котором возможный обзор окрестностей был минимальным. 

- Вы не похожи на сочувствующего. О своих бы людях побеспокоились. Ваш астролог, - к своему удовольствию аль-Тахир заметил, как пленник напрягся, и подлил масла в огонь, – получил ту дозу яда, при которой часовое промедление грозит смертью. Покидая хабарат, я не видел, чтобы кто-то спешил на помощь. Перед трапезой вознесите хвалы богам, что вас они оставили в живых.

На полпути к намеченному месту ассасин остановился. Он хоть и второе лицо после Старца, но злоупотреблять своим положением все же не стал. Так явно по крайней мере. Застав принца в трапезной, куда Арран намеривался его отвести, многие наверняка озадачились бы вопросом, почему царевич не в темнице, да еще и спокойно разгуливает без какого-либо намека на веревки. Оценив подобную перспективу, даи решительно повернул в сторону другой улицы. Пока все обедают, пройти незамеченными до старых складских помещений на заднем дворе будет несложно. Очень кстати на глаза попался Садар. Перехватив его за руку, аль-Тахир распорядился касательно того, что принести с кухни и личных запасов в одно из пустующих помещений. Рафик на распоряжение скривился, покачал головой, но обещался исполнить.
От дверей бывшего склада остался лишь проем, солнце попадало через дыру в крыше и «редкие» щели между тремя оставшимися стенами. По углам были разбросаны предметы разной степени ненужности: рейки, тележные колеса, пустые бочки, сломанные чучела для тренировок, накиданная солома, и стоял сколоченный из досок низкий стол. Место пользовалось популярностью по вечерам, когда после утомительных тренировок просвещенный люд приходил сюда перекинуться в кости.

>>> Туда

Отредактировано Арран аль-Тахир (2011-09-20 17:30:49)