- Жаклин, переодевайся, мы отправляемся на прогулку, - скомандовала Симона, проходя в гостиную. Служанка уставилась на нее с неприкрытым ужасом.
- Но мадам!
- Мадемуазель, - сухо поправила девушка, напомнив своей горничной об их разговоре при отъезде в Суфу. Мадам Дебовуа строго-настрого наказала девице обращаться к ней как к незамужней, чтобы не возникало слишком много лишних вопросов.
Медноволосая Жаклин пристыженно опустила голову.
Неужели она не понимает? В город нельзя отправляться вот так просто, без охраны. В этой чудовищной, варварской стране все может случиться. Тебя могут похитить, обокрасть, в конце концов продать в рабство! Хуже уже и быть не может... - думала служанка, отправляясь в комнату для прислуги, чтобы переодеться.
- Абу, - Симона прилегла на кушетку, и потянувшись к вазочке с фруктами, оторвала виноградинку, незамедлительно отправив ее в рот. Толмач поклонился, и с позволения присел неподалеку. - Скажи мне, кто был тот мужчина, с которым ты разговаривал в ювелирной лавке?
Черные, сияющие глаза девушки невозмутимо глядели на переводчика, подталкивая его к ответу. Но тот явно не спешил. Темнокожий кочевник нервно разминал пальцы, глядя куда-то в сторону.
- Это был уважаемый Сахир Ахуджа, - после долгой паузы ответил он, даже не взглянув на красавицу-госпожу, вальяжно раскинувшуюся на подушках.
Взяв еще одну ягоду, девушка покрутила ее между пальцев, навела на свет, будто бы тщательно разглядывая. На самом деле она смотрела в сторону Абу Азифа, на лице которого отражались явные переживания.
- И чем же уважаемый Сахир Ахуджа наводит такой страх на людей? Торговка Мэрмэр испытала огромный ужас при виде этого мужчины.
Абу опустил голову. Похоже, бывшие делишки дают о себе знать не в самой лучшей форме. Возможно не стоит, думал мужчина, говорить девушке, что я имел с ним какие-то дела. Можно просто указать на его положение, и этого будет достаточно.
- Все в Суфе знают Сахира Ахуджу как одного из лучших торговцев живым товаром, - с почтением заявил Абу, наконец осмелившись взглянуть на девушку.
- Вот как, - немного погодя отозвалась Симона, поднимаясь с подушек. - А я уж думала, что он преступник какой-то.
Похоже, что ее слова прозвучали не очень убедительно. Мадам Дебовуа отметила про себя, что с этим человеком надо быть осторожнее, так как много слухов ходило о работорговцах. Здесь, в Персии, работорговля особенно процветала и доходила до абсурда. Европейцы имели слуг, которым платили жалование, ну а рабы... Рабы были кем-то вроде уличной грязи, нужником, сбросом отходов, мусором. Многие господа именно так обращались со своими рабами. Правда, некоторые возводили рабов в ранг наложников и наложниц, но и там они не имели никаких прав и свобод.
- Ты мне вот что лучше скажи,  - девушка повернулась к толмачу, приподняв подбородок. - Какие ты имел с ним дела? Ты не из Суфы, но тем не менее знаешь его не хуже той торговки.
Взяв кувшин, девушка налила прохладной, чистой воды в бокал, и протянула его переводчику, меж тем продолжив:
- Мне понятно твое нежелание говорить. Впредь, имей ввиду - ты работаешь на меня, и те монеты, что плещутся у тебя в кошельке, ты получаешь благодаря мне.
Приструнив возможные поползновения со стороны своего толмача, девушка налила и себе воды, мигом осушив чашу. Тут же на пороге застыла Жаклин, переодетая в простую одежду наподобие сари.
- Отлично. Отправляемся в путь, - улыбнулась Симона, жестом приказав Абу следовать за ними.

====> Тихие улочки

Отредактировано Симона Дебовуа (2011-04-21 23:31:51)